Обстрел дома в Чернигове. Как в суде доказывали, что пленный российский танкист совершил военное преступление

11 августа 2022 в 1660213500
«Зеркало»

Деснянский райсуд Чернигова приговорил российского танкиста Михаила Куликова к 10 годам тюрьмы. Его взяли в плен в самом начале полномасштабного вторжения, а через несколько месяцев обвинили в обстреле жилого дома и судили. Украинское издание «Ґрати» рассказывает, как прокуратура доказывала нарушение международного гуманитарного права, и отвечает на главные вопросы о деле.

31-летний старший сержант Михаил Куликов живет в городе Алейск Алтайского края. Служит там же, в 35-й отдельной гвардейской мотострелковой бригаде 41-общевойсковой армии РФ оператором-наводчиком танка.

24 февраля он вторгся в Украину на танке Т-72Б с бортовым номером 500 в составе колонны российской военной техники.

Через два дня Куликов на танке добрался до окраин Чернигова и сделал один выстрел - по новостройке на улице Рапопорта. Попал в квартиры на верхних этажах, но обошлось без жертв.

Почти сразу после этого состоялась танковая дуэль, которую российский танк проиграл и был подбит. Механик погиб сразу, а Куликов со своим командиром Леонидом Щеткиным попытались спрятаться. Их обнаружила в сарае своего дома пенсионерка Елена Савенок, и россиян задержали.

В июне Михаил Куликов предстал перед судом в Чернигове.

Использовался ли дом для военных целей?

На первом заседании по делу прокурор Артем Дикий, ссылаясь на международные протоколы и договоры, принятые мировым сообществом после Первой и Второй Мировых войн, объяснил, что гражданские сооружения не должны быть объектом нападений в ходе боевых действий. Разрешено нападать только на военные объекты - в случае, если это принесет явное военное преимущество. Когда есть сомнения, используется ли гражданский объект - это касается также и жилых домов - в военных целях, предполагается, что такой объект - гражданский. Об этом говорится в статье 52 дополнительного протокола к Женевской конвенции 12 августа 1949 года. В статье 57 этого же протокола прописаны меры предосторожности, которые необходимо соблюдать перед нападением: сделать все возможное, чтобы удостовериться, что объект не гражданский, воздержаться от нападения, если это нанесет случайный ущерб гражданским объектам, убедиться, что это не вызовет случайных потерь среди гражданского населения. А в статье 50 протокола говорится, что даже если среди гражданского населения есть комбатанты, то это не лишает населения гражданского характера.

Когда Куликова допрашивали в суде, он сообщил, что стрелял по приказу командира танкового батальона майора Леонида Щеткина, который находился в его танке. Обвиняемый подробно описал ситуацию, в которой произвел выстрел.

«После того как мы заехали в Чернигов, я был закрыт в башне танка. Мы объехали многоэтажный дом, выехали на асфальтированную дорогу. Это уже был населенный пункт. Продолжали движение. Я не знаю, метров сто, может быть, проехали. Командир крикнул: "РПГ, сзади, в многоэтажном доме!". И словами указал мне, где находится. Я развернул башню танка, произвел выстрел», - рассказал Куликов.

Он уточнил, что до выстрела башня танка и орудие были в походном положении: орудие направлено вперед.

«У командира был обзор 360 градусов. Он увидел [РПГ] в доме, который находился сзади… И дал приказ развернуть орудие, зарядить пушку и выстрелить в указанное место. Место он указал мне по окнам. К примеру, справа пять, сверху - два. И я развернул, нажал на кнопку. И зарядил орудие, произвел выстрел», - объяснил Куликов.

По его словам, все заняло не больше минуты, сам он действовал быстро, на автоматизме.

«Было страшно за себя, за экипаж», - вспоминал Куликов свои ощущения.

Показания Леонида Щеткина о том, давал ли он приказ стрелять по жилому дому и почему, были бы важным доказательством военного преступления. Ему выдвинули подозрения в один день с Куликовым - на сайте прокуратуры опубликован соответствующий документ. Но дело Щеткина пока не дошло до суда, а самого майора обменяли.

В разговоре с блогером Владимиром Золкиным 22 марта 2022 года Щеткин резко отрицал, что его танки стреляли по людям или жилым домам. Но в суде по делу Куликова утверждалось обратное.

Прокурор Артем Дикий на допросе в суде выяснял у Куликова, велся ли обстрел по его танку. Тот ответил отрицательно.

«Военных объектов я тоже не видел», - также сказал он.

Кроме того прокурор Евгений Шимко уточнял, понимал ли Куликов, что стрелял не в военный объект.

- Когда вы делали выстрел по дому, вы высчитывали по окнам - вы там оружие или военных видели? - спрашивал Шимко.

- Нет, не видел, - ответил Куликов.

- Вы понимали, что это жилой дом, а не военный объект?

- Да, я понимал все.

- Но все равно выстрелили?

- Да, я сделал этот выстрел.

- После этого вы удостоверились, что попали в цель? В ДРГ?

- После выстрела я увидел только свое попадание и сразу развернул свою башню вперед.

Представитель потерпевшей стороны адвокат Александр Данич также спрашивал, видел ли Куликов угрозу со стороны этого жилого дома, и тот ответил, что нет.

- Вы не видели для себя никакой угрозы и совершили выстрел? - уточнил Данич.

- Да, - ответил Куликов.

Кроме показаний Куликова, обвинение приводит и другие доказательства того, что танк выстрелил по пустым квартирам: протоколы осмотра разрушенных помещений и взрывотехническую экспертизу.

Двое понятых, которые 19 мая присутствовали при осмотре разрушений жилого дома по улице Рапопорта, дали показания в суде. Они описали, что увидели во время следственных действий: в квартире отсутствовали фасадные стены, выбиты окна и в двух комнатах лежали осколки танкового снаряда.

- Кроме осколков, были еще какие-то признаки оружия или, возможно, само оружие было там? - спросил прокурор Шимко у понятой Катерины Билоконской.

- Ничего больше не было, - сказала она.

- А следы, возможно, крови, перевязочных материалов были? - хотел знать адвокат Данич.

- Нет.

Второй понятой Руслан Козлов дал похожие показания в суде.

- Зашли на 10-й этаж. Нам, я так понимаю, хозяева квартиры открыли. Мы зашли, посмотрели на повреждения, нам показали осколки снарядов, рассказали о типе снаряда, - вспоминал он.

- При осмотре квартиры, кроме этих осколков, вы еще видели какие-то остатки какого-то другого вооружения. Какие-то там гильзы, пули? - спросил у него прокурор Дикий.

- Я только видел осколки, как мне сказали, от снаряда, - сказал Козлов.

Специалист-взрывотехник Андрей Павленко, которого привлекли к осмотру, пришел к выводу, что в квартире нашли только девять фрагментов боеприпаса 125 мм - точнее, его нижнюю часть, стабилизатор. По мнению Павленко, повреждения в квартире вполне могли наступить от попадания одного танкового снаряда такого калибра. Следов крови или человеческих жертв специалист в квартире тоже не видел.

Прокуратура также сделала запрос в военную часть: использовали ли многоэтажку на Рапопорта для каких-либо военных нужд, были ли там военные или военная техника, когда Куликов выстрелил из танка. Начальник штаба заместителя командования оперативной группировки войск «Север» ответил: дом военными не использовался.

Можно ли вообще из танка попасть в верхние этажи 11-этажки?

Очевидцев танкового выстрела следствие не нашло. Поэтому провели экспертизу, чтобы выяснить, мог ли танк технически сделать такой выстрел.

О ходе экспертизы и ее результатах в суде рассказал Константин Корзун - сотрудник отдела испытаний ракетно-артиллерийского вооружения и военно-специальной техники Государственного научно-исследовательского института испытаний и сертификации вооружения и военной техники.

Перед экспертом стояло две задачи: по осколкам определить систему снаряда, а также выяснить, мог ли технически танк совершить такой выстрел по дому.

Корзун в суде объяснил, что в жилой дом было попадание 125-мм гладкоствольного снаряда от пушки 2А46 с модификациями. И такая пушка стоит на танке Т-72.

Чтобы дать ответ на второй вопрос, провели замеры. Сначала квадрокоптером сняли координаты от места расположения танка до окон квартиры. Методом решения геодезической задачи вычислили расстояние - 253 метра. С помощью артиллерийской буссоли вымеряли угол возвышения танковой башни, то есть мог ли танк произвести выстрел именно в квартиру, где обнаружили повреждения. Замеры показали, что угол между горизонтом и местом попадания снаряда - 7%. Как объяснил Корзун в суде, согласно тактико-техническим характеристикам танка Т-72 на нос угол возвышения - 13 градусов 47 минут максимально, на корму - 16 градусов 13 минут максимально.

«То есть танк мог под углом 7 градусов попасть с такого расстояния, на котором он находился. Мог попасть туда», - заключил эксперт.

На допросе и в суде Куликов сознался, что стрелял из танка. Как он это сделал, показал на следственном эксперименте, который провели 27 мая при понятых.

Куликова также опознал 67-летний местный житель Владимир Кужиль - он разговаривал с ним 26 февраля, сразу после задержания российского танкиста на улице Ефремова, где тот вместе с Щеткиным прятался в сарае дома пенсионерки Елены Савенок.

Мог ли Куликов не выполнять приказ?

Адвокат Павел Костюченко вслед за своим подзащитным не оспаривал сам факт обстрела, но просил суд учесть, что Куликов выполнял приказ командира. И у наводчика не было возможности его не выполнять.

Во время судебного допроса Куликова 20 июля, Костюченко уточнял, знает ли тот о документе или нормативном акте, на который мог бы сослаться, чтобы не выполнить приказ. Куликов, который служит в российской армии уже одиннадцать лет, сказал, что может действовать только по уставу, а значит обязан выполнять приказы командиров и начальников.

- То есть вы считаетесь зависимым человеком? Поскольку вы служите в армии, вы должны беспрекословно выполнять приказы своего командования? - уточнил Костюченко.

- Да, - коротко ответил Куликов.

В суде кроме того выясняли, понимает ли Куликов, что такое преступный приказ.

- Вы какие-то военные законы изучали там, в России? Общие правила ведения войны? - спрашивал обвиняемого судья Николай Козюра.

- Нет, - ответил ему коротко Куликов.

- Если приказ убивать людей, детей, людей пожилого возраста - вы бы тоже исполняли? - допрашивал его дальше судья.

- Нет, - сказал Куликов.

- А почему нет? Вы же стреляли в дом? Вы понимали, что это дом жилой? - уточнил судья Козюра.

- Это была моя первая такая ситуация, - ответил Куликов. - С того момента я жалею до сих пор.

Во время допроса российский танкист говорил, что командование не сообщало рядовым, куда движется колонна и зачем. Даже после того, как командиров спрашивали напрямую. Куликов догадался, что заехал в Украину, только по дорожным указателям.

- Почему вы, зная что пересекли границу нашего государства, не высказали свое возмущение? Возможно, не выполняли бы приказы, которые, по моему мнению, были преступными? Начиная с самого верха, с вашего президента. Почему вы все равно выполнили этот приказ? Почему вы стреляли по гражданской инфраструктуре? - спрашивал Куликова на допросе адвокат потерпевшей Александр Данич.

- Я принимал присягу. Нас к этому приучили. В присяге прописано - выполнять приказы командиров и начальников. Я служу в вооруженных силах десять лет, и мы просто к этому приучены, - отвечал ему Куликов.

- А в присяге вашей прописано то, что вы можете расстреливать гражданское население? - уточнил Данич.

- Нет, конечно, - согласился Куликов.

В конце концов Куликов согласился, что выполнял преступный приказ. Он попросил прощения у Елены Савенок за то, что испугал ее, и у потерпевшей Ирины Кушнаренко, которую лишил жилья. А также у украинцев за вторжение в Украину.

«Это было неправильно с нашей стороны. И за свой выстрел я очень жалею, что я его совершил. И в дальнейшем я бы не выполнял такие приказы, так как они являются преступными», - сказал в суде россиянин.

Какие аргументы принял суд?

Прокуратура в дебатах просила назначить Куликову наказание в виде десяти с половиной лет за нарушение законов и обычаев войны часть 1 статьи 438 УК. Защита попросила минимально возможный срок - 8 лет.

Суд посчитал, что обвинение полностью доказало вину Куликова по статье о военных преступлениях.

«Доводы Куликова о том, что он военнослужащий и обязан был беспрекословно выполнять приказы командира, суд оценивает как защитную версию, направленную на смягчение своей ответственности за содеянное», - заявил судья Козюра на заседании 8 августа, на котором огласил свой вердикт.

Суд убежден, что исполнение Куликовым приказа командира было незаконным и преступным, так как сам приказ противоречит статье 25 Положения о законах и обычаях войны на суше, которое является дополнением к Четвертой конвенции о законах и обычаях войны на суше от 18 октября 1907 года. Согласно Положению, запрещено каким-либо образом атаковать и бомбардировать незащищенные города, села, жилые дома или сооружения. Кроме того, согласно положениям Женевской конвенции от 12 августа 1949 года, гражданские объекты не должны быть объектом нападения и репрессалий.

«Обвиняемый Куликов в суде подтвердил, что обстрелянный им многоэтажный дом стоял в стороне, военнослужащих или военной техники он не видел, а потому у него не должно было быть сомнений в том, что дом является гражданским объектом», - объяснил судья Козюра.

Он приговорил Куликова к 10 годам тюремного заключения. С него также взыщут судебные траты в пользу государства в размере 25 тысяч гривен. Потерпевшие не заявляли гражданские иски, хотя ущерб зданию составил 980 тысяч 662 гривен. Владелица разбомбленной квартиры Ирина Кушнаренко и застройщик ТОВ «Форест-3» посчитали, что все равно не смогут получить компенсацию от россиянина.

Будет ли апелляция - стороны пока не смогли сказать.

В своем последнем слове Куликов еще раз попросил прощения.

«Хочу еще раз попросить прощения у всех, кого это коснулось. Морально и физически. За мною сделанное я каюсь - с самого начала и по сей день, уже почти полгода. Искренне прошу прощения. Простите. Я просто хочу вернуться домой, к семье. Спасибо вам за все», - сказал он.